МИРКА ИВАНОВИЧ

РосБаня

На столе

    Уезжая в длительную командировку, заведующий психиатрическим отделением Виктор Михайлович Большаков попросил свою секретаршу Аню завершить закупку новой офисной мебели. К этому времени были защищены инвестпрограммы, согласованы сметы, пройдены требуемые федеральным законодательством этапы: написано техническое задание, проведены мониторинги рынка, собраны технико-коммерческие предложения, защищена стратегия, даны разъяснения участникам процедур, сыгран конкурс, сделаны дозапросы недостающей информации, наконец, подведены итоги, заключён договор. На всё потребовалось около полугода труда нескольких сотрудников, теперь оставалось принять мебель. Прошло несколько недель. Виктор Михайлович вернулся на рабочее место, осмотрел мебель и срочно вызвал секретаршу. Воистину не знаешь заранее, какое возбуждающее впечатление и тягу к насилию может произвести результат закупочной процедуры на российское должностное лицо. Из кабинета до слуха проходящих мимо доносились душераздирающие крики. В общем-то, это не было редкостью для психиатрического отделения, расположенного в изолированном корпусе и огороженного забором с колючей проволокой, но сейчас казалось, что спятил сам заведующий.
    – Не нравится на стуле? Тебе неудобно? Тогда садись на стол! Давай его испытаем. Может, стол более пригоден?
    Большаков наступает на неё без халата, галстук развязан и висит как-то сбоку, на уже изрядно полысевшей голове, лбу и висках обильно выступила испарина, губы дрожат. Она, маленькая молоденькая милая девушка, то и дело оступаясь, пятится назад, неуверенно перешагивая на высоких каблуках трясущимися ногами.
    – Виктор Михайлович! Не надо!..
    – Как это не надо? Я, по-твоему, зачем примчался чуть свет из дома? Только вернулся из поездки и еле выдержал, когда закончится бесконечная ночь. Мне было невозможно ждать дольше. Ты так разрекламировала всем вокруг новую обстановку, мой кабинет теперь такой светлый.
    Он продолжает наступление. Секретарша пятится назад, пока спиной не упирается в стену.
    – Может, попробуем тумбу?
    В ответ повторяется только нечленораздельное «Не надо!».
    – Опять не нравится? Милочка моя! Что же это получается? Как же нам с тобой работать дальше? Вся мебель катастрофически не подходит.
    Раздражённый и возбуждённый сверх меры, он предельно сократил любую допустимую в деловом общении дистанцию. Она сильно испугана, сбита с толку и беззащитна перед лицом превосходящей служебной власти, моральной и физической силы.
    – Может, дело во мне? Давай пригласим ещё кого-нибудь, и ты ему покажешь, как это делается. Кому ты хвалилась? Пенкину? Зови его, пусть теперь лично меня поздравит. Я тут в уголочке понаблюдаю.
    Секретарша приросла к стене, руки прижимают охапку каких-то помятых бумаг к груди. Он стоит перед ней, слегка наклонившись вперёд и опустив голову с красными глазами, как бык перед атакой, белые губы дрожат, весь напряжён, пальцы скрючены, как при желании задушить, и при этом медленно и мерзко двигаются. 
    – Пусть Пенкин попробует работать на этой мебели, пусть сядет на этот прекрасный… — Берёт со стола лист бумаги и читает: — …стул «Самурай», за этот удобный стол «Якудза», пусть разложит вещи в тумбу «Гейша». Ты должна была принять нормальную мебель, пригодную для использования человеком. Слышишь? Человеком! А не стульчики для уродцев.
    Большаков пристально смотрит ей в глаза. Долгая пауза. Молчание. И только слышно звон посуды в шкафу от проезжающего трамвая. От стола отваливается ручка, падает на пол и катится в дальний угол. Секретарша в ужасе наблюдает за ней. Полнейшая тишина длится несколько секунд. Вдруг улыбка начинает появляться на лице начальника, глаза добреют, он жмурится, закрывает лицо руками и начинает громко и заливисто смеяться.
    – Садись на стол, Анечка! Мы же ещё тут не пробовали, — сквозь смех еле выговаривает он.
    Он наклоняется, упирается ладонями в колени. Смех душит его. Сквозь смех он не то говорит, не то смеётся. До него доходит, как выглядела эта сцена со стороны, как её могли расценить находящиеся за пределами кабинета, не отличающегося хорошей звукоизоляцией.
    – Виктор Михайлович! Не надо!.. Давай пригласим ещё кого-нибудь…Ты ему покажешь, как это делается.
    Секретарша начинает улыбаться и немного расслабляется. Ясно, что буря закончилась. Ещё минута, и начальник отступает, идёт к сейфу, достаёт начатую бутылку коньяка, затем бокалы из шкафа и пару конфет, вытаскивает пробку и наливает обоим. Лоб и виски его мокры, но он уже отдышался и подаёт бокал своей секретарше. Скоро они вместе смеются над произошедшим.
    – Прости меня, Анечка, сумасшедшего старого дурака!
    Он поднимает бокал и ударяет им слегка о бокал секретарши.
    – Ну, за новую мебель!
    Затем залпом выпивает содержимое, откусывает конфету и какое-то время, добро улыбаясь, смотрит на эту красивую молодую девушку.
    – Однако, что теперь делать со всей этой японской коллекцией? Попроси, что ли, в приёмный покой вынести. Пусть психи на ней качаются.

Оглавление: